«Это даже неприятно, ведь я русский человек и европеец»
Вице-премьер правительства РФ Дмитрий Рогозин заявил, что в отношениях России и Европы вновь настали «петровские времена», которые выражаются в новых формах высокотехнологического сотрудничества. Специально для «АН» на вопрос «Отношения России и Европы настолько безоблачны?» отвечают… Андрей Климов, заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам, доктор экономических наук:
«… по уши погрязла в собственных проблемах, в своей многокультурности, зашоренности на неких идеях»
— Мне не нравится, когда российские журналисты, ровно, как и наши политики, сами себя «выкидывают» из Европы. Знаете, я пока к этому морально не готов. Это даже как-то неприятно, ведь я русский человек и европеец. Поэтому здесь речь идет об отношениях России и ЕС, непростой бюрократической организацией, которая по уши погрязла в собственных проблемах, в своей многокультурности, зашоренности на неких идеях, которые возникли когда-то давно и не соответствуют реалиям.
Я не люблю само слово «Европа». Ведь Россия — это и есть часть Европы; примерно половина европейского континента — это Россия. Мне ближе понятие «Евросоюз». Мы же говорим не про Швейцарию и не про Норвегию, и из 47 европейских государств только 28 — в Евросоюзе. То есть речь идет об отношениях России и Евросоюза.
А ведь с этой организацией очень трудно работать всем: американцам, японцам, китайцам и нам тоже. Нам же не труднее, чем им, поэтому эти отношения безоблачными пока не стали, и дело тут не только в визах.
В ближайшее время на Совете федерации пройдут два круглых стола. Один связан с так называемым восточным партнерством, — это попытка бюрократии Евросоюза сделать некий современный санитарный коридор между нами и ЕС при помощи таких стран, как Украина, Армения и даже Белоруссия, которую они тоже хотят вовлечь туда.
Также есть вопросы, связанные с разного рода техническими регламентами, когда под надуманными предлогами из Евросоюза выдавливают наши современные компании, которые занимаются, скажем, программными продуктами, тонкими химическими технологиями, вопросами ядерной энергетики и т.д. Так вот их под разными поводами выживают из ЕС, и в этом отношении нам очень трудно там работать. Это диктуется тем, что они так защищают коммерческие интересы своих собственных компаний…
Так что до безоблачных отношений, думаю, нам далеко, и по этому поводу не надо питать иллюзий. Но это и не та конфронтация, которая была между Западом и Востоком в период «холодной войны». Все-таки между нами и огромный объем товарооборота, и немалые инвестиции, и количество наших компаний и граждан, которые там работают (и их граждан, которые работают у нас), тоже велико.
Так что отношения России и Евросоюза сегодня на четверочку с минусом. Это не двойка, но и не пятерка…
Константин Косачев, руководитель Россотрудничества, депутат Госдумы III-VI созывов, бывший председатель комитета Госдумы по международным делам:
«Мы участвуем в тех европейских конструкциях, которые нам интересны и удобны»
— С точки зрения географии граница Европы проходит по Уралу, и нет никакого сомнения, что Россия — это часть Европы. А вот с точки зрения политики вся Россия является европейской державой вне зависимости от географии.
Мы участвуем в тех европейских конструкциях, которые нам интересны и удобны. А если мы где-то и не состоим, то это обстоятельство не говорит о том, что Россия не является европейской державой.
Принадлежность к Европе не определяется принадлежностью к той или иной европейской структуре или же к тому или иному европейскому соглашению. И далеко не все страны Евросоюза являются членами шенгенских договоренностей, как, скажем, та же Великобритания, но ведь никто не ставит под сомнение европейский характер этой страны.
Михаил Маргелов, председатель комитета Совета Федерации по международным делам:
«Россия является неотъемлемой частью европейской цивилизации»
— Россия является европейской страной и неотъемлемой частью европейской цивилизации. Для модернизации отмена виз в шенгенское пространство является одним из очень важных элементов.
Мы заинтересованы в этом не только политически, но еще и потому, что это нанесет колоссальный удар по тем нашим изоляционистам, которые, к сожалению, до сих пор существуют в российской внутренней политике и по-прежнему хотят того, чтобы мы были запертыми в четырех стенах.
