Александр Гольц: Четыре часа лицемерия
Остряк, написавший, что самая хорошая новость с российско-американского саммита в Хельсинки – это отсутствие сенсационных новостей, прав только отчасти.
Да, Дональд Трамп, вопреки паническим предположениям западноевропейских союзников, не признал Крым российским (хоть и пугал партнеров такой возможностью на встрече «семерки») и не заявил о сокращении американского военного присутствия в Старом Свете. А Путин стерпел, что Трамп прибыл на двадцать минут позже его. Опоздавшего, как водится, на полчаса. И даже подарил американскому президенту мячик с чемпионата мира. По окончании встречи президент США заявил, что отношения двух стран стали куда лучше. Чем были четыре часа назад.
Однако прошедшие в столице Финляндии переговоры явили городу и миру нечто принципиально новое в дипломатии России и США. Хоть неискренность является, увы, обязательным элементом межгосударственных отношений, в ходе российско-американского саммита взаимное лицемерие достигло циклопических размеров. И в силу этого было практически узаконено. Фраза Владимира Путина: «…никому нельзя верить. С чего Вы взяли, что Президент Трамп мне доверяет, а я ему в полной степени доверяю? Он защищает интересы Соединённых Штатов Америки. Я защищаю интересы Российской Федерации», — обречена войти в учебники. Ложь столь естественна для обоих участников саммита, что они вовсе не стараются быть убедительными. Задумаемся, лидеры держав, обладающих 90 процентами всего ядерного оружия планеты, даже не стремятся к тому, что б им хоть кто-нибудь поверил.
Ярче всего это проявилось при обсуждении самой острой темы двусторонних отношений – обвинений во вмешательстве России в президентские выборы в США. В минувшую пятницу правоохранительные органы США предъявили конкретные обвинения во взломе компьютеров Демократической партии и последующем распространении полученной информации 12 офицерам Главного управления Генштаба (ГРУ). Пожалуй, впервые американские спецслужбы решили продемонстрировать свои возможности. Названы не только имена, но звания и должности обвиняемых, а также номера воинских частей, причастных к этой подрывной операции. Детально, с указанием дат и времени, описана и сама преступная деятельность офицеров-хакеров. До этого и АНБ, и ЦРУ воздерживались от таких шагов, опасаясь дать потенциальному противнику слишком много информации о своих технических возможностях и, главное, о своих источниках информации. Однако сейчас, видимо, возникла острая необходимость залепить звонкую пощечину российским «контрпартнерам» (с этой точки зрения рассуждения президентов о радужных перспективах сотрудничества в сфере кибербезопасности и борьбы с терроризмом выглядят особенно реалистичными).
На этот демарш Путин твердо отвечает: российское государство никак не вмешивалось. Правда, оговаривается, что к Трампу могут испытывать симпатию отдельные граждане, на индивидуальной, так сказать, основе. А потом пускается долгие объяснения, что взлом компьютеров Демократической партии пошел только на пользу Америке, простые американцы узнали-де правду о недостойных манипуляциях. И завершает все это чрезвычайно ловким на чей-то взгляд ходом: предлагает спецпрокурору Бобу Мюллеру написать запрос в российскую прокуратуру. А уж там беспристрастные, никак не ангажированные отечественные прокуроры со всей дотошностью допросят обвиняемых военных разведчиков и, может быть, даже разрешат американцам на этих допросах поприсутствовать. С точки зрения формальной логики такая защита напоминает старый анекдот: не выиграл, а проиграл, не в шахматы, а в преферанс, и не миллион, а 20 копеек. Если до сего момента у кого-нибудь были хоть малейшие сомнения относительно российского вмешательства в американские выборы, то путинские объяснения их, конечно, развеяли.
Трамп же чрезвычайно путано принялся доказывать нечто совершенно иное – не отсутствие российского вмешательства, а отсутствие сговора между членами своего штаба и «представителями российского государства». Когда журналисты прямо спрашивают, кому он верит — своей разведке или Владимиру Путину, американский президент рожает нечто достойное бухгалтера Берлаги: «Я верю и той, и другой стороне… Я доверяю своей разведке, но хочу сказать, что Президент Путин очень сильно отрицал сегодня. Он дал прекрасное предложение. Он говорил, что люди, которые работают над делом, должны работать с их следователями по поводу этих 12 подозреваемых».
По другим вопросам лицемерия было тоже более чем достаточно. Взять хоть Сирию, по которой, как утверждают, сторонам удалось сблизить позиции более чем по другим темам. Путин утверждает на полном серьезе: «Для результативного сотрудничества по сирийскому сюжету у нас есть все необходимые слагаемые. Упомяну, что российские и американские военные приобрели полезный опыт взаимодействия и координации, наладили оперативные каналы связи, что позволило не допустить опасных инцидентов и непредсказуемого столкновения на поле боя, в воздухе и на земле». И это после того, как в феврале американская авиация несколько часов утюжила батальон, куда входили бойцы «группы Вагнера», в результате чего погибли то ли десятки, то ли сотни российских граждан! И после того, как спустя два месяца начальник российского Генштаба Валерий Герасимов фактически пригрозил сбивать американские корабли и самолеты, если те будут угрожать российским военнослужащим в Сирии.
Не менее замечательной выглядит идея создания рабочей группы из 500 капитанов российского и американского бизнеса для обсуждения перспектив экономического сотрудничества. И это при том, что тема санкций, похоже, совсем не затрагивалась. Получается, американцы будут заседать с российскими коллегами, которых грозит разорить американское же правительство.
Если искать в прошедшем саммите хоть что-то позитивное, то это — обещание вернуться к вопросам стратегической стабильности. Обсудить, в частности, перспективы продления действующего Договора СНВ, попробовать устранить взаимные претензии по выполнению Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, обсудить перспективы обеспечения режима нераспространения ядерного оружия. То есть фактически вернуться к повестке мирного сосуществования, по сути — повестке новой «холодной войны». Это как минимум внушает надежду, что стороны не спалят друг друга при следующем кризисе. Кризисе, который вполне вероятен, если иметь в виду нулевой уровень взаимного доверия.
Таким образом Трамп не выполнил собственных обещаний сурово, глядя в глаза, поговорить с Путиным. Впрочем, не сбылись и наихудшие предположения, что российский президент уболтает американского коллегу на подписание какого-нибудь секретного пакта. Ведь Путин, правда, не друг и не враг Трампа. Да и не соперник даже. Они существуют в параллельных мирах. Трамп сконцентрирован на получении преимуществ над всеми странами, прежде всего Китаем и Европейским союзом в сфере торговли. Россия здесь не играет никакой роли. К тому же Белый дом находится в центре беспощадной внутриполитической борьбы. Трамп не рискует предъявлять Путину претензии во вмешательстве в выборы. Ведь косвенным образом это подрывает легитимность самого Трампа. Что до Путина, то он занят усилением режима собственной власти и связанной с этим «геополитикой», попытками превратить постсоветское пространство в некую «зону особых интересов России». Все это нынешнему хозяину Белого дома малоинтересно. Как, впрочем, и Сирия, откуда он собирается вывести войска. Единственное, где, на его взгляд, противоречия реальны, так это вокруг «Северного потока-2», проекта по транспортировке российского газа на северо-запад Европы. Ведь Трамп намерен экспортировать американский сжиженный газ в тот же регион. Но вот здесь-то Кремль готов проявлять максимальную гибкость. Путин намекнул на возможность регулирования газового рынка. Хорошо информированный главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов заметил, что речь может идти о своего рода «газовой Ялте». Вот этот язык Трампу предельно понятен. И лицемерить нет никакой нужды.
