Статьи с тегами: внешняя политика России
Федор Лукьянов: Внешняя политика России в 2018 году: проблем больше, чем успехов
| Профиль
Шпиль готического собора в Солсбери, самая высокая постройка средневековой Англии, вдохновившая лауреата Нобелевской премии по литературе Уильяма Голдинга на создание самого значимого его произведения, может послужить внешнеполитическим символом 2018 года.
(далее…)Александр Гольц: Когда изоляционизм полезен
19 декабря, несомненно, стало тяжелым днем для Марии Захаровой, Игоря Конашенкова и сонма российских пропагандистов рангом пониже.
(далее…)Сергей Караганов: О борьбе за мир
| Журнал «Международная жизнь»
Концепции многополярности, или противодействие попыткам американцев вернуть себе господствующие позиции, в принципе правильны, но обращены в прошлое, не ведут вперед и уже не увлекают.
(далее…)Сергей Караганов: «Гонку вооружений мы пока выиграли»
Интеграция в рамках Евразийского экономического союза приносит огромные политические выгоды, о которых почти не говорят.
(далее…)Александр Гольц: Безвыигрышное положение
Значительная часть споров относительно военно-морской потасовки, устроенной в Керченском проливе, сводится к дискуссии о том, нарушали ли украинские бронекатера российские территориальные воды и, стало быть, имели ли наши морские пограничники «законное право» на их «вытеснение» и применение оружия.
Россия в мире XXI столетия: свершения и надежды
Владимир Лукин, Сергей Ознобищев
| Журнал «Полис»
Статья является откликом на вышедшую в свет фундаментальную работу ряда видных специалистов МГИМО МИД России “Внешняя политика России (1991-2016)”, выполненную под руководством академика А. Торкунова. Авторы статьи продолжают и развивают содержащийся в книге всесторонний анализ внешней политики России на основных направлениях. Констатируя факт “кончины” биполярного и несостоятельность однополярного мира под эгидой единственной страны – США, авторы предостерегают против эйфории происходящего в наше время перехода к миру многополюсному.
Глеб Павловский: Индустрия демонстрации силы у нас одна из самых передовых в мире
Вообще, индустрия демонстрации силы у нас колоссальная и, может быть, одна из самых передовых в мире. Потому что мы, конечно, слабое государство и в экономическом, и в политическом отношении, со слабыми институтами, с ничтожным судом, но при этом мы, как ряд таких животных, зверей и так далее, развиваем угрожающую окраску.
Федор Лукьянов: Азия: allegro vivace
Саммит организации Азиатско-Тихоокеанского экономического партнерства (она существует почти 30 лет) впервые завершился без принятия участниками совместной декларации. Острые противоречия между США и Китаем по вопросу о торговле не позволили прийти даже к самым общим формулам.
Андрей Кортунов: Политика как продолжение войны иными средствами?
| РСМД
Выступление на Сессии «Внешняя политика эпохи перемен: как развиваться в меняющемся мире» XV Ежегодного заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай».
Александр Гольц: Почему Путин все чаще напоминает о ядерной мощи России
Описанная президентом модель применения стратегического оружия считается наиболее рискованной. Но слова Путина отражают актуальную тактику Кремля
Федор Лукьянов: Реконструкция без чертежей
Картина мироустройства превращается в непостижимую мозаику
Андрей Сушенцов: Три фронта внешней политики России
| Международный дискуссионный клуб «Валдай»
В сложившейся ситуации трёх фронтов России по-прежнему нужно держать курс на стратегическую автономность, сохраняя свободу внешнеполитического манёвра. При этом наиболее ощутимые удары в последнее время Россия пропускала в результате активных информационных кампаний против неё. Очевидно, что информация становится ключевой сферой международного противоборства в отсутствие возможности вести борьбу кинетическими средствами.
Дмитрий Тренин: «Россия и США находятся в состоянии гибридной войны. Это всерьез и надолго»
Интервью директора Московского центра Карнеги
Федор Лукьянов: Друг ли нам Израиль?
После истории со сбитым в Сирии российским Ил-20 между Россией и Израилем возникла напряженность. Я не военный, не могу рассуждать по поводу самого инцидента: кто там виноват, кто прав. У израильтян – своя версия того, что произошло, у российских военных – своя. Пусть в этом специалисты разбираются.